Вопросы энергетической политики в решениях Государственного комитета обороны СССР (1941–1945)

18 Мая 2020

В год 75-летия Победы в Великой Отечественной войне и в день 76-летия образования Государственного энергетического надзора RISKNEWS публикует статью ведущего инженера ПАО «ФСК ЕЭС» МЭС Центра, доктора исторических наук Николая Симонова. В материале, вышедшем в мартовском номере «Военно-исторического журнала» Минобороны России, проведён источниковедческий анализ комплекса документальных материалов, относящихся к деятельности ГКО СССР по управлению электроэнергетикой.

RISKNEWS поздравляет инспекторский состав Ростехнадзора, осуществляющий государственный энергетический надзор, с профессиональным праздником и желает успехов в работе.

Рассекречивание в 2005 году полного комплекта постановлений Государственного коми­тета обороны (ГКО) с подготовительными материалами позволяет исследователям более глубоко вникнуть в проблему организации и функционирования военно-мобилизационной экономики и ряда её базовых отраслей, к которым относятся топливная промышленность, транспорт и электроэнергетика. В данной статье мы остановимся на вопросах обеспечения промышлености электроэнергией в годы Великой Отечественной войны.

Из литературы о деятельности высшего пар­тийно-государственного руководства СССР во главе с И.В. Сталиным в годы Великой Оте­чественной войны известно, что после образо­вания ГКО его члены разделили между собой, да ещё и зафиксировав письменно, сферы постоян­ной деятельности. Электроэнергетика в числе этих сфер не упоминается. Вероятно, это обусловлено тем, что производство, передача и распределение электроэнергии являлись условием функциониро­вания любого производственно-технологическо­го комплекса, как военно-промышленного, так и гражданского. Хотя, например, в Германии министр вооружений Альберт Шпеер одновременно являлся министром энергетики, что особо подчёркивает значение данной отрасли для создания и функцио­нирования технологических цепочек производ­ства военной продукции, начиная от энергоёмких предприятий металлургии и «большой химии» и заканчивая сборочными процессами.

Большинство постановлений и распоряжений ГКО по вопросам электроэнергетики вышли за подписью члена ГКО, заместителя Председателя Совета народных комиссаров СССР, как правило, по представлению наркома электростанций СССР (НКЭС).

По нашим подсчётам, в период с июля 1941 по август 1945 года ГКО принял 308 решений, оформ­ленных в виде постановлений и распоряжений, которые имеют непосредственное отношение к вопросам:

1.  Демонтажа оборудования, эвакуации и реэва­куации электростанций – 7 решений.

2.  Оказания помощи электростанциям в выдаче мощности, ликвидации последствий аварийных си­туаций, снабжении дополнительным оборудовани­ем и запчастями, проведении плановых ремонтов, усилении охраны энергетических объектов – 53 решения.

3. Организации работы территориальных управ­лений Наркомата электростанций и электроэнер­гетических систем (Уралэнерго, Мосэнерго, Ленэ­нерго и др.) – 29 решений.

4. Обеспечения электростанций топливом (уголь, мазут, торф, дрова) и создания его запасов – 58 решений.

5.              Надёжного электроснабжения предприятий военно-промышленного комплекса, экономии электроэнергии и топлива в промышленности и коммунальном хозяйстве – 40 решений.

6. Планирования выработки и распределения электрической и тепловой энергии электростанциями Наркомата электростанций СССР и ТЭЦ про­мышленных предприятий на календарный период – 21 решение.

7. Ввода новых мощностей действующих элек­тростанций, строительства новых электростанций, восстановления энергетических объектов в осво­бождённых районах – 66 решений.

8. Использования передвижных (мобильных) электростанций – 9 решений.

9. Демонтажа, вывоза и установки в СССР тро­фейного энергетического оборудования – 25 ре­шений.

В 1941–1942 гг. ГКО издал по вопросам электро­энергетики 30 постановлений и распоряжений, в 1943 году – 74, в 1944 году – 104, в 1945 году – 100. Во избежание двойного пересчёта отнесение решений к той или иной однородной группе про­водилось только по одному критерию. Например, постановление № 8932с от 6 июня 1945 года о за­казе в США оборудования для ДнепроГЭС было отнесено ко второй группе решений, т.е. оказания помощи электростанциям, хотя его можно также характеризовать с точки зрения восстановительно­го процесса и отнести к седьмой группе решений.

Из выделенных нами однородных групп решений особого внимания заслуживает комплекс произ­водственно-технических вопросов, связанных с задачами повышения надёжности электроэнерге­тических систем и эффективности электропотреб­ления предприятиями промышленности в условиях острого дефицита электроэнергии. В 1941–1942 гг. энергетика СССР потеряла 60 крупных электро­станций суммарной мощностью 6 млн кВт, в т.ч. Днепровскую ГЭС. Производство электроэнергии в стране сократилось в два раза (с 48,3 млрд кВт/ч до 29,1 млрд кВт/ч), поэтому расходовать её при­ходилось крайне экономно – в пределах установ­ленных для каждого наркомата, предприятия или учреждения лимитов (ограничений).

Установление лимитов электропотребления являлось исключительной прерогативой ГКО. На каждый квартал текущего хозяйственного года, иногда с помесячной коррекцией, ГКО утверждал общегосударственный план выработки электро­энергии с разбивкой плановых заданий по основ­ным энергетическим системам.

Получив лимит электропотребления (кварталь­ный или месячный), а от наркоматов – заявку на распределение его по предприятиям, районные энергетические управления заполняли особые бланки, называвшиеся «лимитными листками», и рассылали их по предприятиям и учреждениям.

Бланк содержал:

— лимиты месячного и суточного расхода элек­троэнергии;

— лимиты нагрузки и расхода электроэнергии на рабочий и выходной дни на каждый месяц и квар­тал;

—  часы утреннего и вечернего максимума (лимит нагрузки);

— установленный выходной день.

В 1942–1943 гг. лимиты потреблявшейся мощно­сти и электроэнергии пересматривались ГКО почти ежемесячно в зависимости от складывавшегося топливного баланса и изменявшихся производ­ственных планов наркоматов.

Превышение лимитов «каралось» отключением потребителей от районных электросетей оператив­но-диспетчерскими управлениями (ОДУ) электро­энергетических систем. Поскольку большинство распределительных сетей 0,4–10 кВ того времени проектировались по радиально-петлевому прин­ципу, то отключение одного нарушителя зачастую приводило к вынужденному отключению потре­бителей по всей длине линии. Естественно, это вызывало жалобы и претензии потребителей на установленные лимиты.

18 января 1943 года ГКО по представлению НКЭС принял постановление № 2756 «О введении штра­фов за перерасход электроэнергии на директоров предприятий и руководителей учреждений». Управ­ляющие электроэнергетических систем получили право за превышение расхода электроэнергии против установленных лимитов «накладывать на директоров предприятий и руководителей учреж­дений штраф в размере 700 руб.»1.

Однако эта мера должного воздействия на на­рушителей не произвела, например, Кировский завод Наркомата танковой промышленности при среднесуточном лимите расхода электроэнергии 1,03 млн кВт/ч в 1943 году систематически расхо­довал 1,15–1,2 млн кВт/ч в сутки2.

Имели место случаи «сговора» энергетиков с крупнейшими потребителями, когда руководите­ли электроэнергетических систем без согласова­ния с ГКО вносили изменения в «лимитные лист­ки» отдельных предприятий и увеличивали для них суточный отпуск электроэнергии, в т.ч. за счёт её сверхплановой выработки. Для иллюстрации вы­шесказанного приведём выдержку из «Служебной записки Наркома электростанций тов. Жимерина Управляющему “Мосэнерго” тов. Мухитдинову» от 8 мая 1943 года:

«Указываю Вам на недисциплинированность в выполнении распоряжений НКЭС о даче объясне­ний самовольного изменения Вами лимитов от­пуска электроэнергии, утверждённых ГКО на март месяц. Разъясняю Вам, что при наличии лимитов, утверждённых ГКО, районные управления или местные партийные и советские организации не имеют права самовольно, без указания ГКО, менять эти лимиты. Ваши объяснения, вместо признания собственной ошибки и обязательства не допускать её в дальнейшем, преследуют цель смазать эту ошибку и найти оправдывающие мотивы для Вашей недисциплинированности. Примите меры к недопу­щению в будущем подобных действий. Предупреж­даю, что за повторение недисциплинированности Вы будете наказаны»3.

В период осенне-зимнего максимума нагрузки 1942/43 года частота электрического тока в сетях Главуралэнерго, Мосэнерго, Горэнерго, Ивэнерго, Ярэнерго, Удмуртского и Омского энергокомбина­тов снизилась с нормативных 50 герц до предельно допустимого уровня 45-46 герц4.

Во II квартале 1943 года частота электрического тока в Уральской энергетической системе, произ­водившей 32,5 проц. всей электроэнергии в стране, снизилась до аварийных 40-42 герц. И это едва не стало причиной непредсказуемого по своим по­следствиям «блэкаута» (авария в энергосистеме в тёмное время суток. – Прим. авт.) – как раз на­кануне гигантского сражения на Курской дуге. При работе с пониженной частотой на 13 электростан­циях произошли поломки лопаток турбогенерато­ров. Электростанции встали на продолжительный ремонт. Народное хозяйство недополучило десятки млн кВт/ч электроэнергии.

17 августа 1943 года наркома электростанций Д.Г. Жимерина вызвали на доклад к Председателю ГКО И.В. Сталину. В опубликованных в 1985 году воспоминаниях Д.Г. Жимерин пишет, как, с трудом преодолев страх, он в простой и доступной форме объяснил Сталину, что «понижение частоты проис­ходит из-за снижения числа оборотов турбин, а это связано с их перегрузкой».

«– А что нужно сделать? – последовал новый вопрос.

– Разгрузить турбины и уменьшить лимиты энер­гии потребителям.

– Вы что же, предлагаете остановить уральские заводы? – с раздражением спросил Сталин.

– Нет, товарищ Сталин, я этого не предлагаю. Но в расходовании электроэнергии на предприятиях имеются крупные недостатки...»

18 августа 1943 года в ЦК ВКП(б) на рабочее со­вещание к ГМ. Маленкову были вызваны все нарко­мы. «Мне, – пишет Жимерин, – было предложено коротко доложить обстановку, разъяснить, какие катастрофические последствия могут произойти, если не будет уменьшена нагрузка энергосисте­мы. <...> Возражений было больше, чем нужно, но здесь же было сформулировано постановление Государственного Комитета Обороны о снижении нагрузки, и наркомы завизировали его»5.

Наркомы согласились с тем, чтобы, как сказано в постановлении ГКО № 3944 «О мерах обеспечения нормальной частоты в энергосистемах», «считать работу энергетических систем и отдельных элек­тростанций с пониженной частотой преступлением перед государством»6.

За переборы установленных лимитов, невыпол­нение диспетчерских графиков нагрузки и непод­чинение диспетчерским распоряжениям по огра­ничению электропотребления на руководителей и главных энергетиков предприятий согласно постановлению № 3944 налагался штраф в размере до 1000 рублей7.

По данным Государственной инспекции по про­мышленной энергетике и энергонадзору при НКЭС, начиная с IV квартала 1943 года и до конца Великой Отечественной войны в энергосистемах страны не было зафиксировано ни одной аварии, причиной которой являлось бы превышение лимитов элек­тропотребления и снижение частоты электриче­ского тока8.

На упомянутом рабочем совещании у Г.М. Ма­ленкова 18 августа 1943 года Д.Г. Жимерину также удалось согласовать с наркомами проект поста­новления ГКО, направленного на борьбу с расто­чительством электроэнергии в производственных процессах.

В пояснительной записке к Постановлению ГКО № 3945 от 18 августа 1943 года «О повышении ко­эффициента мощности (косинуса фи) промыш­ленных предприятий» сообщалось, что за время, прошедшее с начала Великой Отечественной вой­ны до декабря 1942 года, косинус фи (cos φ) про­мышленных предприятий СССР в среднем сни­зился с 0,875 до 0,811. В частности, это привело к непроизводственному расходу электроэнергии в электрических сетях в размере 320 млн кВт/ч и к пережогу на электростанциях как минимум 200 млн т условного топлива 9.

Повысить cos φ можно путём уменьшения (жела­тельно до нуля) потребляемой из сети реактивной мощности. Но для этого необходимо было стиму­лировать энергетические службы предприятий и рабочих-станочников к тому, чтобы первые поддерживали в электросети баланс энергетической мощности за счёт установки компенсаторов реак­тивной мощности, а вторые – обеспечивали пол­ную загрузку электродвигателей рабочих машин и своевременное их отключение.

Соответствующие мероприятия были изложены в «Положении о премировании рабочих и ИТР за по­вышение коэффициента мощности (косинус “фи”)».

В преамбуле положения – документа, являю­щегося неотъемлемой частью постановления ГКО № 3945, поясняется, что «премирование имеет своей целью экономию электроэнергии в электро­сетях, наиболее полное использование электрооборудования промышленных предприятий, по­вышение пропускной способности электросетей и наиболее полное использование мощностей электростанций»10.

В августе–сентябре 1943 года Наркомат элек­тростанций разработал и утвердил шкалу скидок и надбавок к стоимости электроэнергии для про­мышленных потребителей и правила их примене­ния. В то же время Наркомат электропромышлен­ности приступил к восстановлению производства статических конденсаторов – устройств, предназначенных для компенсации в электросетях пред­приятий реактивной мощности.

Обкомы ВКП(б) и облисполкомы совместно с энергосистемами организовали социалистиче­ское соревнование промышленных предприятий по экономии электроэнергии. Как сообщается в служебной записке Д.Г Жимерина в ЦК ВКП(б) на имя Г.М. Маленкова, за период октября–дека­бря 1943 года в социалистическое соревнование были вовлечены 1616 предприятий, потреблявших 88 проц. всей отпущенной промышленности электроэнергии11.

Посредством упорядочения технологии произ­водства, улучшения режима работы электрических печей, увеличения скорости резания металла и т.д. указанные предприятия добились экономии электроэнергии в размере 138 млн кВт/ч, или 3 проц. от общего полезного отпуска.

По отдельным энергосистемам экономия элек­троэнергии за IV квартал 1943 года выразилась следующими показателями:

Мосэнерго – 38,4 млн кВт/ч (5,74 проц.);

Ленэнерго – 4,2 млн кВт/ч (5,2 проц.);

Азэнерго – 17,1 млн кВт/ч (5,9 проц.);

Горэнерго – 13,3 млн кВт/ч (3,24 проц.);

Молотовэнерго – 9,8 млн кВт/ч (3,3 проц.);

Челябэнерго – 15,6 млн кВт/ч12.

Таким образом, не будет преувеличением ут­верждать, что постановления ГКО от 18 августа 1943 года № 3944 и № 3945 сыграли исключи­тельно важную роль в обеспечении надёжности электроснабжения предприятий оборонно-про­мышленного комплекса и повышении экономичес­кой эффективности их хозяйственной деятельно­сти в переломный период Великой Отечественной войны. 

Об авторе: Симонов Николай Сергеевич – ведущий инженер публичного акционерного общества «Феде­ральная сетевая компания Единой энергетической системы» – Магистральные энергетические сети Центра (ПАО «ФСК ЕЭС» МЭС Центра), доктор исторических наук.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Российский государственный архив социально-поли­тической истории (РГАСПИ). Ф. 644. Оп. 2. Д. 127. Л. 90.

Там же. Д. 417. Л. 63.

Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 7964. Оп. 2. Д. 277. Л. 103.

Частота тока в электроэнергетической системе опреде­ляется скоростью вращения роторов генераторов и, сле­довательно, турбин. Стандартным значением частоты в нашей стране является 50 Гц. Частота тока в электроэнер­гетических системах, как правило, поддерживается авто­матическими регуляторами и изменяется при нормальной эксплуатации в узких пределах. Мощность различных то­коприёмников зависит от частоты неодинаково. Наиболее чувствительны к её отклонениям вращающиеся машины. Снижение частоты снижает скорость вращения асинхрон­ных двигателей — приводов производственных механизмов, что приводит к возникновению технологического ущерба. При снижении частоты уменьшается сопротивление асин­хронных двигателей и возрастает потребляемый ими ток, что вызывает дополнительный нагрев статора и ротора и, как следствие, сокращает срок службы двигателя за счёт ускоренного износа его изоляции при повышенной тем­пературе.

5 Энергетики в Великой Отечественной войне: воспо­минания старейших энергетиков: сборник статей / Сост. А.М. Марина, Д.Г. Котилевский, М.А. Золотайкина и др. М.: Энергоатомиздат, 1985. С. 18, 19.

РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 205. Л. 96.

Там же. Л. 97.

Там же. Д. 335. Л. 158—160. Государственная инспекция по промышленной энергетике и энергонадзору при НКЭС была создана постановлением ГКО № 5928 от 18 мая 1944 г. «Об экономии электроэнергии в промышленности».

Там же. Д. 205. Л. 102.

10 Там же. Л. 109.

11 РГАЭ. Ф. 7964. Оп. 2. Д. 838. Л. 73.

12 Там же.